Выборы в ЖК как обнажение накопившихся проблем политической системы КР

С момента независимости Кыргызстан провел множество парламентских выборов, среди которых выборы 2005, 2010 и 2020 годов вызвали массовое недовольство из-за вмешательства властей в избирательный процесс, что в свою очередь привело к изменениям в руководстве страны.

Досрочные парламентские выборы назначены на 30 ноября 2025 года, поскольку парламент самороспустился в сентябре 2025 года. Эти выборы стали катализатором изменений в политической системе, являясь важным моментом в истории страны.

Стоит вспомнить, как проходили парламентские выборы в прошлом, особенно после принятия Конституции в 2010 году, что оказало положительное воздействие на выборы благодаря внедрению пропорциональной партийной системы. В то время шла жесткая конкуренция между партиями Ата-Журт, СДПК, Ар-Намыс, Республика и Ата-Мекен:

Ата-Журт - 8,88 % (28 мест)Социал-демократическая партия Кыргызстана - 8,04 % (26 мест)Ар-Намыс - 7,74 % (25 мест)Республика - 7,24 % (23 места)Ата Мекен - 5,6 % (18 мест)

Всего в Жогорку Кенеше было 120 мест, и пять партий сформировали коалиционное правительство, что стало основой парламентской системы после революции 2010 года. Представители этих партий формировали правительство на равной основе.

Избирательное законодательство и Конституция после 2010 года стали основой демократических институтов, но к 2020 году система фактически деградировала. Это было вызвано как институциональными слабостями, так и поведением партийных лидеров, которые стремились к личной власти, игнорируя принципы демократического централизма. В партийных структурах значительно нарушались положения о демократической составляющей, включая необходимость выборности всех руководящих органов и открытых дискуссий.

Ни одна из партий не смогла стать идеологически устойчивой и массовой, все они оказались персоналистскими и не имели четких программ. Известные партии в парламенте не смогли предложить обществу ясные стратегии развития. Избиратели знали лишь имена лидеров партий, но не понимали, чем они занимаются, а после выборов двери партий часто закрывались для общественности. Они не имели ни партийных газет, ни сайтов, что ограничивало обратную связь с сторонниками. Общество мало что знало о политических силах в Кыргызстане, кроме Коммунистической партии, существовавшей со времен Советского Союза. Лидеры партий, по сути, не задумывались о разработке идеологий в соответствии с теорией партийного строительства.

Таким образом, партии постепенно стали лишь символами присутствия в политической системе, превратившись в инструменты для достижения власти личностями с маргинальными интересами. Перед выборами создавались временные альянсы, такие как Бутун Кыргызстан – Эмгек, что свидетельствует о сужении роли партий до уровня бизнес-проектов. Институт свободного мандата в законодательстве позволял депутатам выходить из фракций, ослабляя парламентскую власть по сравнению с президентской, которая усиливалась год от года. Выборы 2015 года не смогли исправить существующие недостатки, что в дальнейшем привело к утрате доверия общества к партийной политике. Вмешательство властей в выборы 2020 года стало причиной очередного коллапса системы и смены власти.

Таким образом, партийная система Кыргызстана потерпела неудачу по нескольким причинам: а) отсутствие принципов демократического централизма, б) отсутствие партийных программ и идеологии. Главные факторы ослабления партий включают:

Персонализация политики, где процессы завязаны на личностях, а не на партиях.

Регионализация и клиентелизм, где партии действуют как сети местных элит, а не как идеологические сообщества.

Финансовая зависимость, ограничивающая развитие партий.

Слабая институциональная база, когда большинство партий не ведут активной работы между выборами.

Депутаты Жогорку Кенеша избирались по партийным спискам, формируемым узким кругом лиц в партии, а съезд партии стал лишь формальностью, где утверждались заранее подготовленные списки. Выборы превратились в процесс, где кандидаты платили большие деньги за места в списках. После выборов многие депутаты выходили из фракций, сохраняя свои места, что стало предметом множества скандалов.

Избиратели голосовали за партии, не осознавая, что эти партии теряли связь с их интересами. Руководство партий перестало взаимодействовать с первичными структурами, собираясь лишь изредка на мероприятия. В результате нарушались не только формальные принципы избрания депутатов, но и гендерные квоты, требования для национальных меньшинств и молодежи, а также для людей с ограниченными возможностями.

Таким образом, партийная система дискредитировала себя из-за действий своих же организаторов, которые, тем не менее, продолжают оставаться у власти и не комментируют происходящее в политической системе.

Исключение партий из политической системы в соответствии с действующим избирательным законодательством вызывает надежду на временность. Общество должно осознать необходимость существования политических сил, основанных на партиях. За 30 лет с момента независимости это слишком короткий срок для формирования стабильных партий с реальной платформой, и такие партии обязательно станут устойчивыми политическими институтами в Кыргызстане.

В заключение стоит отметить, что формирование влиятельных политических партий в Кыргызстане возможно только при сочетании институциональных, политических и социальных условий. Опыт последних лет показал, что без комплексных изменений партийная система будет оставаться зависимой от личностей и власти. Либеральные нормы в законах без реальных институтов не создают демократию. Кыргызстану нужны партии, основанные на идеологических и социальных интересах, а не временные альянсы элит.

Во-первых, необходимы институциональные реформы: введение открытых списков, обязательные внутрипартийные выборы, государственное финансирование и прозрачная отчетность. Эти меры смогут превратить партии из инструментов доступа к власти в устойчивые политические институты.

Во-вторых, необходимо обеспечить реальную политическую конкуренцию, что потребует снижения персонализации власти, отказа от использования административного ресурса и стабильности конституционных правил. Только в условиях равных "игровых правил" партии смогут стать самостоятельными центрами принятия решений.

В-третьих, жизнеспособность партий тесно связана с развитием гражданского общества и формированием среднего класса. Социально активные и экономически независимые граждане являются основой для появления идеологических объединений, представляющих интересы различных групп населения.

Таким образом, становление влиятельных партий в Кыргызстане возможно лишь при переходе от персоналистской политики к системе, основанной на идеях, прозрачности и ответственности перед обществом. Только тогда партийная система сможет превратиться из формального атрибута демократии в ее реальный механизм.

После реформы избирательной системы в 2021 году Кыргызстан вернулся к смешанной модели, где часть депутатов избирается по мажоритарной системе. В соответствии с Конституционным законом "О выборах Президента и депутатов Жогорку Кенеша Кыргызской Республики", после реформы 2021 года парламент страны состоит из 90 депутатов, избираемых по смешанной системе: 54 депутата - по партийным спискам (пропорциональная система); 36 депутатов - по одномандатным округам (мажоритарная система).

Этот шаг стал ответом на критику партийной модели, обвиняемой в коррупции и зависимости от лидеров. Однако переход к мажоритарным выборам принес как новые возможности, так и серьезные риски для политического развития страны.

В 2025 году был принят закон "Об изменениях в Конституционный закон "О выборах Президента и депутатов Жогорку Кенеша Кыргызской Республики"".

Вводится система из 30 территориальных многомандатных округов, в каждом из которых будет избираться по три депутата.

Общее число депутатов парламента остается прежним - 90.

Полностью упраздняется старая смешанная система и заменяется на новую, где представители избираются исключительно по округам.

Дополнительные положения: допускается самовыдвижение кандидатов, партии также могут выдвигать; вводится возможность электронного голосования.

Гендерная квота: в каждом округе один из трех депутатов должен быть женщиной.

Переход к такой системе может привести к положительным последствиям, включая: 1. Усиление связи депутата с округом, что позволяет ему быть ближе к интересам избирателей. 2. Возможность привлечения независимых кандидатов без партийной привязки, что теоретически расширяет политический выбор. 3. Упрощение системы выборов, что делает процесс более понятным для избирателей.

Однако существуют значительные риски для политической системы в контексте институциональной среды Кыргызстана.

Если не будут обеспечены надежные гарантии равных условий для всех кандидатов, прозрачности финансирования и независимости органов, высока вероятность, что вместо укрепления демократии мы увидим усиление персональной зависимости депутатов и рост клиентелистских сетей.

Обсуждая высокую коррупцию при пропорциональной системе, не стоит забывать, что некоторые аналитики предполагают, что предстоящие выборы 30 ноября могут обойтись каждому кандидату в среднем 250 тысяч долларов. Умножив эту сумму на количество кандидатов, можно представить масштабы проблемы.

Мажоритарные выборы в Кыргызстане открывают возможности для обновления политической системы, но требуют четких механизмов контроля за прозрачностью кампаний и равными условиями для кандидатов. Без этого риск усиления неформальных связей и коррупции может перевесить потенциальные плюсы. Оптимальным вариантом для страны, вероятно, остается сбалансированная смешанная система, объединяющая партийное представительство и личную ответственность депутатов, как это было на выборах 2021 года. Но пока имеем то, что имеем.

Калдан Эрназарова

Источник: centrasia.institute