Создать аккаунт
Главная » ИСТОРИЧЕСКИЕ ЛИЧНОСТИ КЫРГЫЗСТАНА » Семенов-Тян-Шанский Петр Петрович

Семенов-Тян-Шанский Петр Петрович

8 907


Проникший в глубь Тянь-Шаня…


Семенов-Тян-Шанский Петр Петрович

Семенов-Тян-Шанский Петр Петрович – знаменитый русский географ, статистик, общественный деятель, почетный член Петербургской академии наук (1873 г.), вице-председатель Русского географического общества (1873–1914 гг.), член Государственного совета (1897 г.).
Открытия нового, совершенные П.П. Семеновым-Тян-Шанским по абсолютно новой методике географических исследований, поставили его имя в ряд мировых ученых. «Эта методика явилась тем фундаментом, на который опирались другие прославившие русскую науку исследования, выдвинувшие ее вперед в мировой географии, – Пржевальского, Роборовского, Козлова, Потанина, Певцова и других» (1).
П.П. Семенов родился в 1827 г. 2 (14) января в Рязанской губернии в семье помещиков Семеновых, близ села Урусово, ныне Чаплыгинский район Липецкой области. Страсть к путешествиям и любовь к географии зародились у Петра Семенова еще в раннем детстве. В своих «Мемуарах», написанных на склоне жизни, он с волнением вспоминает о замечательной природе, окружающей их поместье, о первых детских экскурсиях и первой своей съемке для разбивки сада, выполненной в 10-летнем возрасте (2).
Как большинство дворянских юношей того времени, Петр Семенов с 15 до 18 лет учился в военной школе гвардейских подпрапорщиков и кавалерийских юнкеров, где его больше занимали естественные науки, нежели военные. От дальнейшей военной карьеры после окончания школы он отказался и поступил вольнослушателем в университет.
В 1848 г. Петр Семенов успешно оканчивает естественное отделение Петербургского университета и в 1849 г. отправляется в свою первую экспедицию по Восточно-Европейской (Русской) равнине, в черноземные губернии. Здесь он собрал огромный материал, который позволил ему уже в 1851 году защитить магистерскую диссертацию по ботанике.
Вся научная жизнь П.П. Семенова была связана с деятельностью Русского географического общества – одного из старейших в Европе. Оно проводило обширнейшую экспедиционную, издательскую и просветительскую деятельность во многих странах мира. Его членами являлись наиболее известные ученые, исследовавшие Урал, Сибирь, Дальний Восток, Среднюю и Центральную Азию, оно организовывало экспедиции в Иран, Новую Гвинею, Индию. В XIX в. в Европе были известны имена Ф.П. Литке, К.М. Бэра (по их инициативе в 1845 году и было учреждено это общество); Н.Н. Миклухо-Маклая, М.В. Певцова, Н.М. Пржевальского, П.П. Семенова-Тян-Шанского и многих других.
В 1850–1856 гг. П.П. Семенов в обществе был секретарем отделения физической географии; в 1856–1860 гг. – помощником председателя; в 1860–1873 гг. – председателем этого отделения.
В 1873–1914 годах П.П. Семенов-Тян-Шанский являлся вице-председателем общества, председателями числились, как правило, представители царской фамилии. За всю историю общества им руководили всего два таких председателя: в 1845–92 гг. – великий князь Константин Николаевич, в 1892–1917 гг. – великий князь Николай Михайлович.
Русское географическое общество присуждало премии за лучшие научные труды по географии и 4 золотые медали: Большая, им. Литке, им. Пржевальского, им. Семенова-Тян-Шанского. В 1896 году П.П. Семенов написал «Историю полувековой деятельности Императорского русского географического общества» в трех частях.
Фактическим руководителем Русского географического общества П.П. Семенов-Тян-Шанский оставался до конца своей жизни – 1914 г., то есть в течение 41 года. Крупнейший русский географ Л.С. Берг, ставший впоследствии председателем Географического общества, говорил о П.П. Семенове: «В представлении нашем старых членов общества Географическое общество и Петр Петрович – понятия нераздельные и неразделимые, это почти что синонимы» (3).
Многосторонность научных интересов Петра Петровича проявилась уже в первые годы его работы в Русском географическом обществе. Его выступления, записки, рецензии относились к самым разнообразным проблемам – от космогонии до зоологической географии.
В 1850 г. Совет Географического общества принял решение об издании на русском языке отдельных частей риттеровского «Землеведения Азии», относящихся к Азиатской России и к сопредельным с нею странам. Перевод и дополнение частей, относящихся к Южной Сибири и всей внутренней Китайской Азии, взял на себя П.П. Семенов. Надо сказать, что к переводу научных достижений зарубежных ученых на русский язык Петр Петрович относился особенно серьезно. И в предисловии к первому тому «Землеведения Азии» Карла Риттера в 1856 г. он написал: «До тех пор пока отечественные ученые не будут облекать содержание науки в формы родного языка, они останутся чуждою отечественному развитию кастою египетских жрецов, может быть, с познаниями и стремлениями к высокому, но без благотворного влияния на своих соотечественников...
Стремлением каждого ученого, если он не желает остаться холодным космополитом, а хочет жить одной жизнью со своими соотечественниками, должно быть, кроме старания подвинуть абсолютно вперед человеческое знание, еще и желание ввести его сокровища в жизнь народную» (4).
Значительная часть работы по переводу была выполнена П.П. Семеновым еще в 1851–1852 годах, но для полного освоения проблемы в 1853 г. он отправляется за границу, где пребывает по 1855 год.
В Берлинском университете он слушает лекции Риттера и Дове, Бейриха и Розе и является незаменимым помощником Бейриха в его летних работах по геологическим съемкам. Побывал на Гарце, в Семигорье, в Вогезах, поскольку, как вспоминает он в «Мемуарах»: «... притягивали меня к себе горы, которых я, изучивши вполне географию в теории, не видал в своей жизни».
Осенью 1853 г. он пешком прошел по Швейцарии: в Бернских Альпах и на Тунском, Бриенцком и Фирвальдштедтском озерах. Весной 1854 г. он вновь в Швейцарии. И пешком, без проводника, с компасом и бедекером нередко проходил до 50 верст за один день по горным проходам, ведущим в Италию и Валлис: Сен-Готард, Сен-Бернар, Гримзель, Фурку и другие. На этот раз (после 17 подъемов) ему удалось наблюдать извержение Везувия.
Путешествие 1853–1855 гг. по Германии, Швейцарии, Франции подготовило его к путешествию на Тянь-Шань, которое он совершит через два года.
А пока… продолжается работа над «Дополнениями» к «Землеведению Азии». Карл Риттер, познакомившись с Петром Семеновым, чрезвычайно полюбил его как своего переводчика и комментатора. Мало того, Риттер отсылал к нему всех интересовавшихся географией застенной Китайской империи и вообще Центральной Азии, считая, что с настоящим положением географических сведений об этих частях Азии П.П. Семенов знаком ближе, чем он сам.
В вышедшем в 1856 г. издании первого тома «Землеведения Азии» с «Дополнениями» и «Предисловием» переводчика П.П. Семенова, по сути, изложены взгляды на географию и дано определение географии как особой науки.
Совершенно особое место в научной деятельности П.П. Семенова занимают 1856–1857 гг. – годы его знаменитого путешествия, положившего начало систематическому исследованию Центральной Азии плеядой замечательных русских путешественников второй половины XIX в. Следует отметить тот факт, что к середине XIX в. и географические, и исторические сведения о Тянь-Шане были чрезвычайно скудны. Г.Е. Грумм-Гржимайло отмечал: «К пятидесятым годам прошлого столетия всю сумму европейских сведений о Небесном хребте китайцев давала риттерова Азия, а наглядно – карты д'Анвилля в позднейшей переработке Клапрота. Эти знания если не равнялись нулю, то были ничтожны» (5).
В те времена выражение «Загадочный Тянь-Шань» было так же распространено по отношению к Тянь-Шаню, как выражение «terra incognita» по отношению к Центральной Азии.
В одной из своих статей о Тянь-Шане П.П. Семенов пишет: «... факты, разработанные ... лучшими учеными нашего века, были скудны и недостаточны; они записаны случайно и отрывочно людьми, проезжавшими через эти страны не с научными целями и даже совершенно чуждыми науке как, например, китайскими путешественниками, преимущественно из миссионеров буддизма IV–VII вв. и объездных чиновников новейших времен, и русско-татарскими купцами, которые следовали за своими караванами для торговых целей двумя определенными путями – в Малую Бухарию или Кашгарию. Только китайская комиссия XVIII в. для картографической съемки Си-Юй (или западных земель) в царствование Кян-Лунь, определившая даже один астрономический пункт на озере Иссык-Куле, могла иметь несколько более научный характер, потому что в голове ее стояли миссионеры-иезуиты. Однако и эти последние, сколько мне известно, не оставили никаких собственных реляций о путях своих около системы Тянь-Шаня, и карты их, кроме астрономических пунктов, основаны на сухих, голословных маршрутах их китайских помощников» (6).
Разумеется, наибольший интерес из всех источников, известных в то время и изученных П.П. Семеновым, представляли свидетельства китайского путешественника VII в. Сюань-Цзана.
Мысль о необходимости тянь-шаньской экспедиции зародилась у П.П. Семенова еще до поездки в Европу. В первом томе своих «Мемуаров» он пишет: «Работы мои по азиатской географии привели меня... к обстоятельному знакомству со всем тем, что было известно о Внутренней Азии. Манил меня в особенности к себе самый центральный из азиатских горных хребтов – Тянь-Шань, на который еще не ступала нога европейского путешественника и который был известен только по скудным китайским источникам... Проникнуть в глубь Азии на снежные вершины этого недостигаемого хребта, который великий Гумбольдт на основании тех же скудных китайских сведений считал вулканическим, и привезти ему несколько образцов из обломков скал этого хребта, а домой – богатый сбор флоры и фауны новооткрытой для науки страны – вот что казалось самым заманчивым для меня подвигом».
О задуманной экспедиции на Тянь-Шань П.П. Семенов сообщил, будучи в Берлине, Риттеру и Гумбольдту. Оба они, благословляя его на этот подвиг, однако не скрывали сомнений по поводу «возможностей проникнуть так далеко в сердце азиатского материка».
После издания первого тома «Землеведения Азии» П.П. Семенов получает согласие Совета Географического общества о снаряжении
экспедиции «для собрания сведения о тех странах, к которым относятся два следующих, уже переведенных им тома риттеровской Азии, а именно томы, относящиеся до Алтая и Тянь-Шаня». Однако о намерении проникнуть непосредственно на Тянь-Шань и тем более пройти этими горами П.П. Семенов никому не сообщал.
В начале мая 1856 г. экспедиция П.П. Семенова отправилась по намеченному маршруту, и в июне была уже в Барнауле. В течение лета 1856 г. П.П. Семенов намеревался провести исследования на Алтае и затем отправиться на Иссык-Куль. Однако болезнь заставила изменить маршрут и сократить исследование Алтая на три недели. Посетив Ульбинскую и Убинскую долины, некоторые важнейшие рудники и совершив восхождение на «белок» Ивановский (близ Риддерска), направился через Семипалатинск в укрепление Верное (г. Алматы).
Из Верного П.П. Семенов совершил две удачные поездки на Иссык-Куль. Особенно «вторая моя большая поездка на реку Чу успехом своим превзошла мои ожидания: мне не только удалось перейти Чу, но даже и достигнуть этим путем до Иссык-Куля, т.е. западной его оконечности, на которую еще не ступала нога европейца и до которой не коснулись никакие научные исследования», – сообщал ученый в письме, посланном в Русское географическое общество после окончания этого маршрута. Дальнейшие исследования намеченного происходили достаточно успешно и завершились посещением П.П. Семеновым двух горных перевалов Тарбагатая.
В «Истории полувековой деятельности Русского географического общества» П.П. Семенов оценивает совершенные им путешествия как обширную рекогносцировку северо-западной окраины Центральной нагорной Азии: «Конечно, поездка эта, совершенная с быстротой, вынужденной окружающими меня опасностями и лишениями, может иметь только характер научной рекогносцировки, а не ученого исследования; но и в таком виде она не останется без результатов для землеведения Азии».
Подлинные результаты экспедиции, оказавшиеся величайшим вкладом в мировую науку, можно было увидеть только после публикации его «Мемуаров», том второй которых был так и назван – «Путешествие в Тянь-Шань в 1856–1857 годах».
К научной обработке материалов своего путешествия П.П. Семенов предполагал приступить сразу же по возвращении и даже издать в двух томах с картами и рисунками. И... снова отправиться в путешествие на Тянь-Шань. Но служебные обязанности – работа в редакционной комиссии по реформе 1861 года – отвлекли его от выполнения задуманного. Только через 50 лет, при составлении мемуаров в 1908 г., он смог полностью описать все этапы этого знаменательного путешествия. И только через 90 лет после путешествия широкой научной общественности стали известны основные географические открытия П.П. Семенова-Тян-Шанского.
Оказалось, что он: первый начертил схему хребтов Тянь-Шаня; опроверг мнение А. Гумбольдта о вулканическом происхождении Тянь-Шаня; доказал, что вечные снега лежат на Тянь-Шане на очень большой высоте; первый установил вертикальные природные пояса Тянь-Шаня; описал флору и фауну этого горного края; собрал коллекцию минералов, насекомых, гербарий растений; исследовал озеро Иссык-Куль и установил, что озеро бессточное и река Чу не берет начало из озера Иссык-Куль, как думали современники ученого, и в него не впадает, а уходит в Боомское ущелье.
П.П. Семенов – первый из ученых-исследователей, проникших в глубь малоизвестной и загадочной горной страны Тянь-Шань. Путешествуя по Тянь-Шаню в 1856–1857 годах, он первый увидел живых архаров и открыл десятки неизвестных его современникам видов растений, которые росли на склонах гор и удивительных долинах. Как географа и исследователя, П. Семенова, очевидно, привлекала в первую очередь величественная вершина мира Хан-Тенгри, и он увидел ее. Он добрался до горной группы Тенгри-таг и первый достиг ледников, берущих в ней начало. Он много встречался с местными жителями и изучал историю, быт, обычаи племен, населяющих этот удивительный горный край.
Впервые «Путешествие в Тянь-Шань в 1856–1857 годах» было издано в 1946 году в Москве, последующие издания были осуществлены в 1947, 1948, 1958 годах. Специалисты считают, что это научное исследование – ценнейший источник не только по географии края, оно привнесло также огромную массу исторических и этнографических сведений.
Исторические сведения о Кыргызстане служат яркой иллюстрацией понимания ученым того, в какой мере исторические условия, былая жизнь и хозяйственная деятельность местного и пришлого населения, его отношение к окружающей природе играют роль в сложении общего облика края. Эпизоды из древней и средневековой истории Кыргызстана чередуются с его исследованиями, проведенными во время путешествия; описаниями многочисленных встреч путешественника с населением Семиречья.
Исторические сведения о стране, почерпнутые у восточных, преимущественно у арабских и персидских авторов, дополняются впечатлениями об обнаруженных им в пути историко-археологических памятниках, а также зарисовками местных пейзажей и портретов местных жителей, выполненных его спутником – художником Павлом Михайловичем Кошаровым (1824 г. – после 1894 г.) (7).
Увидел П.П. Семенов «решительное и последнее поле битвы между богинцами и сарыбагышами... Все, что было еще в силах двигаться из их табунов и стад, было отбито сарыбагышами и быстро угнано ими на верховья Нарына, а все, что не могло двигаться, пало в изнеможении на поле битвы, усеяв его своими трупами. Только те из богинцев, под которыми еще уцелели лошади, ускакали без оглядки на восток, по тропинкам, ведущим в высокие долины подгорья Тенги-тага, и уже не были преследуемы своими победителями, повернувшими к западу в долину Нарына со своей богатой добычей.
День уже склонялся к вечеру, когда мы, обогнув знакомую нам вершину, с ее подножья вышли на «мертвое поле», засыпанное замерзшими трупами, между которыми были и человеческие» (8).
И далее Петр Петрович пишет в «Путешествии»: «Только тут я глубоко прочувствовал поэтическое обращение поэта Пушкина к подобной поляне со словами: «О поле, поле, кто тебя усеял мертвыми костями?» (9).
Это «мертвое поле» – свидетельство неутихающей межплеменной вражды – омрачало впечатление от встреченных на пути ученого эффектных обширных полянок и чудных альпийских лугов, ласкового Иссык-Куля и величественных гор.
Громадное научно-литературное наследие ученого, в котором Кыргызстану и Казахстану отведено значительное место, представляет органическую часть его «подвижничества» путешественника-первооткрывателя.
По исследованиям П.П. Семенова-Тян-Шанского кыргызские историки В.П. Мокрынин и В.М. Плоских четко обозначили начальную дату научных поисков реального или мифического Чигу:
«В теплый вечер 14 июня 1857 г. молодой русский ученый-путешественник, прибывший из далекого Санкт-Петербурга на Иссык-Куль в поисках разгадки происхождения Тянь-Шаньских гор, стоял на мысе Кара-Булун, у водораздела рек Тюп и Джергалан, и вглядывался в покрытое рябью зеркало залива, тщетно пытаясь в лучах заходящего солнца увидеть причудливые развалины подводного дворца. Окружавшие его местные кыргызы рассказывали ему, что именно здесь они доставали кирпич со дна озера для своих мавзолеев – гумбезов, что именно тут, на мысе, разбушевавшиеся волны время от времени выбрасывают на берег старинные предметы – «дары озера»…
Ученый не только занимался сбором строго научных фактов. Он внимательно слушал кыргызские легенды о том, как образовалось озеро...» (10).
П.П. Семенов решил проверить рассказы иссык-кульских кыргызов об исчезнувших под водой строениях. Место, где развалины были особенно видны, по его мнению, являлось продолжением мыса Кара-Булун, во всяком случае, – в восточной мелководной части озера. Вынесенные волнами в том месте находки он отнес к монгольскому периоду – к XIV–XV вв. И он был прав. Но среди них, как определил П.П. Семенов, обнаружились и предметы более древнего – сако-усуньского периода: «Очень древний по форме и украшениям больших размеров медный котел и несколько медных орудий, по-видимому, бронзового периода» (11).
Как объективный и беспристрастный ученый, П.П. Семенов задается вопросом: где же все-таки могла располагаться ставка усуней, которую китайские летописцы называли Чигуген, то есть «Город красной долины»? Усуни, по мнению ученого, «оставались бесспорными владельцами бассейна Иссык-Куля», по крайней мере, в течение пяти веков, и оставили «самые древние предметы из выбрасываемых волнами Иссык-Куля» (12).
Далее П.П. Семенов пишет, что страна усуней, по мнению китайцев, была холодна и обильна дождями, с превосходными пастбищами, с горами, поросшими еловыми и лиственными лесами. Усуни имели многочисленные стада, охотнее всего занимались скотоводством.
Китайские императоры искали союза с усуньскими правителями и для этого использовали как один из методов династические браки. В 107 г. до н.э. китайский двор отдал свою принцессу в жены усуньскому правителю, для нее-то и был выстроен дворец. Эту резиденцию китайцы называли «Городом красной долины».
«Жалобная песнь усуньской королевы, написанная ею еще до постройки дворца в конце II века до нашей эры, сохранена китайскими летописцами. Вот ее перевод:
Родные выдали меня замуж
И принудили жить в далекой стране,
Дворцом служит мне бедная юрта,
Которой стены обиты войлоком.
Сырое мясо служит мне пищей,
А кислое молоко напитком.
К отечеству стремятся мои чувства,
И сердце мое уязвлено глубоко,
О, если б я могла быть перелетной птичкой,
Как быстро понеслась бы я туда» (13).




П.П. Семенов считал, что «красной долиной» могла быть только долина реки Джергалан. Как географ, он полагал, что рядом со ставкой кочевого владыки необходимы были, скорее, богатые пастбища, а не обилие воды, да еще соленой. А потому ставка Чигу не должна быть на берегу озера.
Современные ученые этот довод принимают во внимание, но он их не очень убеждает. Вполне могло быть и таким образом: ставка располагается непосредственно на берегу озера, а многочисленные стада правителя выпасались на богатых предгорных лугах той же Джергаланской долины (14).
Как бы то ни было, П.П. Семенов был убежден в том, что Чигу расположен в Восточном Прииссыккулье, отметив случаи находок на берегу и под водой предметов, которые относил к усуньским.
Господство усуней прекратилось на Тянь-Шане где-то к VI в. н.э. Они смешались с пришедшими сюда тюркскими племенами. Но... ученый считал, что они не исчезли с лица земли: их следы обнаруживаются среди казахов и кыргызов; «усунями» именовали себя кыргызы одного из родов племени сарыбагыш; среди сарыбагышей П.П. Семенов изредка встречал голубоглазых и русых, резко выделявшихся на общем фоне монголоидного, черноволосого и темноглазого населения.
И тут П.П. Семенов оказался прав: современной наукой убедительно доказано, что в этногенезе казахского и кыргызского народов самое непосредственное участие принимали древние усуньские племена и их ассимилированные компоненты.
Итак, непосредственно усуньских памятников П.П. Семенов не обнаружил. «Но зато природа Заилийского края и Тянь-Шаньских предгорий местами сохранила свои характерные черты, так хорошо подмеченные две тысячи лет тому назад китайцами», – писал он в своем «Путешествии в Тянь-Шань» (15).
Несколько лет спустя после путешествия на Тянь-Шань, когда П.П. Семенов-Тян-Шанский, ставший уже признанным ученым и фактически главой Русского географического общества, в письме Туркестанскому генерал-губернатору К.П. фон Кауфману указывает на находки местного населения берегов Иссык-Куля, он отмечает их научную ценность и призывает разыскивать предметы старины, сосредоточивать их в музее, который обязательно должен быть открыт в Ташкенте (16).
Обнаружение и изучение усуньских памятников выпало на долю следующего поколения ученых – младших современников П.П. Семенова-Тян-Шанского. В частности, по просьбе Чокана Валиханова в канцелярии туркестанского генерал-губернатора сохранилась записка купца Исаева, не раз ходившего с караваном через Иссык-Куль в Восточный Туркестан в 1820-х годах. Записка вновь подтверждала наличие древних предметов, найденных в юго-восточной части Иссык-Куля, доказывающих существование в прежние времена на этом месте города.
В 1871 году был даже составлен проект костюмов аквалангистов для работы на Иссык-Куле.
Древнейшие тайны Иссык-Куля всегда привлекали и ученых, и путешественников, и просто любителей старины. Подготовил к изданию огромный труд и Н.А. Аристов – «Усуни и кыргызы или кара-кыргызы. Очерки истории и быта населения Западного Тянь-Шаня и исследования по его исторической географии». Пролежал он в архиве Русского географического общества 100 лет и увидел свет только в 2001 году по фотокопии с машинописного авторского экземпляра Н.А. Аристова, предоставленного академиком В.М. Плоских. И в этом труде в разделе «О городе Чигу» отмечены «местные указания по П.П. Семенову», «описание пути на сырт через Заука по П.П. Семенову для выяснения некоторых пунктов рассматриваемых маршрутов...» (17).
На громадном пространстве, по которому проходила трасса Великого Шелкового пути, народы и племена сменяли друг друга... создавались и рассыпались могущественные державы. А Великий Шелковый путь продолжал действовать, и северная его ветвь простиралась по территории Кыргызстана – то есть страны Усунь.
Современные ученые много экспедиционных сезонов провели на Иссык-Куле в поисках столицы усуньских правителей, древнейшем торговом центре на Великом Шелковом пути – Чигучене («Городе красной долины»), который на рубеже старой и новой эры постигла судьба, очень схожая с участью Атлантиды.
Немало страниц двух занимательных и познавательных книг ученых кыргызской Академии наук В.П. Мокрынина и В.М. Плоских «Иссык-Куль: затонувшие города» (Фрунзе, 1988) и «На берегах Иссык-Куля» (Бишкек, 1992) посвящено историческим исследованиям П.П. Семенова-Тян-Шанского – одного из первопроходцев в тянь-шаньский край.
Предположения П.П. Семенова-Тян-Шанского о существовании подводных городов неоднократно подтверждались исследованиями дна озера Иссык-Куль. Летом 2003–2004 года на берегу и в водах озера Иссык-Куль работала Международная археологическая экспедиция под руководством академика В.М. Плоских с участием группы московских аквалангистов во главе с профессором С. С. Прапор, а также казахских аквалангистов г. Алматы. Среди множества находок – две сенсационные: жертвенные казаны, отлитые из бронзы, с приваренными ручками. Ученые «относят» их к сако-усуньскому периоду. И они еще раз подтверждают гипотезу не только о наличии подводных городов в этой зоне, но и древних цивилизаций. Найдены и другие очень ценные памятники.
В одной из глав «Путешествия», названной «Поездка в глубь Тянь-Шаня и конец путешествия», П.П. Семенов записал: «Характер прибрежной полосы на Кунгее оказался тот же, что и на Терскее: уступ в метр вышиной, а между ним и уровнем воды – широкая песчаная полоса, на которую прибой волн наносит гальки, валуны, раковины, кости рыб и водных птиц и предметы, принадлежавшие людям, обитавшим на берегах Иссык-Куля.
Между последними я напрасно искал того, что меня интересовало всего более. В бытность свою в Венеции в начале 1850-х годов на знаменитой каталанской карте, там сохранившейся, я видел впервые изображение озера Иссык-Куль, а на северной стороне его был изображен монастырь несторианских христиан, бежавших, как известно, из стран Ближнего Востока (Сирии и т.д.) в глубь Азии и основавших в XII веке свой монастырь на берегу Иссык-Куля. Очевидно, что этот монастырь находился на Кунгее, то основавшие его монахи могли выбрать для того себе место на берегу одной из малочисленных бухт Кунгея, защищенной от волнений озера и богатой рыбой. Под эти условия вполне подходит Курментинская бухта, но, к сожалению, я не нашел ни на ее берегу, ни в береговых наносах соседнего берега никаких предметов, оправдавших мое предположение» (18).
Ученые-историки, наши современники, теперь уже располагают и каталонской картой, и организовывали неоднократно экспедиции в район, указанный П.П. Семеновым. Обнаружены некоторые христианские памятники и международной экспедицией под руководством академика В.М. Плоских в 2003-– 2004 гг. Однако… для успешных поисков необходимы стационарные исследования…
После экспедиции на Тянь-Шань П.П. Семенов продолжает активную научную и общественную деятельность. В 1859–60 гг. в качестве члена-эксперта участвовал в работе редакционной комиссии по подготовке крестьянской реформы 1861 г.; в 1864–74 гг. возглавлял Центральный статистический комитет, а в 1874–1897 гг. – Статистический совет. П.П. Семенов являлся организатором 1-го съезда статистиков России, ряда крупных статистических исследований. В 1897 г. в России была проведена первая в стране всеобщая перепись населения, организованная также П.П. Семеновым. Он является создателем схемы экономических районов Европейской России. Его экономическими и статистическими исследованиями пользовались К. Маркс и В. И. Ленин.
С деятельностью П.П. Семенова-Тян-Шанского в Географическом обществе связан целый этап организации крупных экспедиций по исследованию Центральной Азии (Н.М. Пржевальский и др.), Новой Гвинеи (Н.М. Миклухо-Маклай) и многих других.
П.П. Семенов-Тян-Шанский был организатором создания многотомных сводок по географии России: «Географическо-статистический словарь Российской империи», «Живописная Россия», многотомное издание «Россия».
Коллекции насекомых, собранные П.П. Семеновым-Тян-Шанским, насчитывают 700 тыс. экземпляров и хранятся в Зоологическом музее Академии наук России.
Именем П.П. Семенова-Тян-Шанского названы многие географические объекты в Средней и Центральной Азии, на Кавказе, Аляске и Шпицбергене и около 100 новых форм растений и видов животных (19).
Последние открытия, совершенные нашими современниками в Кыргызстане, заставляют ученых каждый раз оглядываться на путешествия 1856–1857 гг. первопроходца Петра Петровича Семенова-Тян-Шанского. Его исследования представляют целую эпоху в географическом и историческом изучении края: они подвигают на научные поиски в Кыргызстане и сопредельных странах новые и новые поколения ученых-подвижников.
В сентябре 1980 года в Кыргызстане проходил VII съезд Географического общества СССР, в котором проработал всю свою жизнь П.П. Семенов и которое в свое время за открытия и исследования Тянь-Шаня присвоило ему имя Тян-Шанский. Примечательным мероприятием съезда явилась закладка памятника П.П. Семенову-Тян-Шанскому как раз при въезде к берегам озера Иссык-Куль через Боомское ущелье.
Памятник был скоро возведен. П.П. Семенов-Тян-Шанский как будто стоит у въезда в зону озера Иссык-Куль. В общую композицию монумента естественным образом вливаются предгорья и горы Тянь-Шаня, долина реки Чу. Здесь теперь заповедная природная зона. Это вселяет надежду на сохранение в неприкосновенности неповторимой красоты края, восхитившей почти 150 лет назад П.П. Семенова.
Для художественного восприятия образа П.П. Семенова-Тян-Шанского создатели памятника – петербуржцы скульптор В.Э. Горевой и архитектор Н.А. Соколов – использовали своеобразный архитектурный прием, постепенно создающий определенное настроение в зоне монумента: своеобразный сад камней, на трех террасах которого разместились образцы минералов; широкие вымощенные серым гранитом пандусы ведут к композиционному центру комплекса. Бронзовая фигура ученого с непокрытой головой, в походной одежде эпохи, в которой он жил, встречает каждого, кто устремляется к кыргызскому морю. Он словно застыл, восхищенный величием и красотой Тянь-Шаня. На русском и киргизском языках надпись: «Великому русскому путешественнику П.П. Семенову-Тян-Шанскому от киргизского народа».


Примечания

1. Фрадкин Н.Г. П.П. Семенов-Тян-Шанский // П.П. Семенов-Тян-Шанский. Путешествие в Тянь-Шань в 1856–1857 годах. – М., 1946. – С. 5.
2. «Мемуары» П.П. Семенова-Тян-Шанского. Т. 1. Детство и юность (1827–1855 гг.) были изданы в Петрограде в 1917 г.
3. Фрадкин Н.Г. П.П. Семенов-Тян-Шанский // П.П. Семенов-Тян-Шанский. Путешествие в Тянь-Шань. – С. 7.
4. Там же. – С. 6.
5. Грумм-Гржимайло Г.Е. П.П. Семенов-Тян-Шанский как географ // Сб. «П.П. Семенов-Тян-Шанский, его жизнь, деятельность» под ред. А.А. Достоевского. – Л., 1928.
6. Фрадкин Н.Г. П.П. Семенов-Тян-Шанский // П.П. Семенов-Тян-Шанский. Путешествие в Тянь-Шань. – С. 9–10.
7. Абрамзон С.М. Этнографический альбом художника П.М. Кошарова (1857) // Сб. Музея антропологии и этнографии АН СССР. – Т. XIV. – М.; Л., 1953.
8. Семенов-Тян-Шанский П.П. Путешествие в Тянь-Шань в 1856–1857 годах. Мемуары. – М., 1946. – Т. II. – С. 177.
9. Там же.
10. Мокрынин В.П., Плоских В.М. На берегах Иссык-Куля. – Бишкек, 1992. – С. 33.
11. Семенов-Тян-Шанский П.П. Путешествие в Тянь-Шань в 1856–1857 годах. – С. 180.
12. Там же. – С. 184.
13. Там же. – С. 184–185.
14. Мокрынин В.П., Плоских В.М. Иссык-Куль: затонувшие города. – Фрунзе, 1988. – С. 9–10.
15. Семенов-Тян-Шанский П.П. Путешествие в Тянь-Шань в 1856–1857 годах. – С. 186.
16. Мокрынин В.П., Плоских В.М. Иссык-Куль: затонувшие города. – С. 10–11.
17. Аристов Н.А. Усуни и кыргызы или кара-кыргызы. Очерки истории и быта населения Западного Тянь-Шаня и исследования по его исторической географии. – Бишкек, 2001. – С. 29.
18. Семенов-Тян-Шанский П.П. Путешествие в Тянь-Шань в 1856–1857 годах. – С. 186–187.
19. Большая советская энциклопедия.– М., 1976. – Т. 23. – С. 232.

Воропаева В. А.


0 комментариев
Обсудим?
Смотрите также:
Продолжая просматривать сайт time.kg вы принимаете политику конфидициальности.
ОК